Угрозы макроэкономического характера
<< К оглавлению документа
<< К оглавлению документа
<BR> Конечной целью военно-морского строительства любой страны является создание сил, способных обеспечить защиту национальных интересов государства в морях и океанах, осуществлять предупреждение внешних угроз не только с помощью международно-правовых мер, но и посредством проявления военно-морской мощи. В данной главе мы рассмотрим угрозы морского происхождения для национальной безопасности Китая и адекватность силы современного китайского флота для предупреждения данных угроз.
Не имея целью раскрыть все аспекты угроз национальной безопасности Китая, остановим свое внимание на их основных видах – макроэкономической, внешнеполитической и военно-силовой[1] угрозах, рассматривая их с позиций выявления роли ВМС НОАК в предупреждении или устранении данных угроз - см. табл. 56.
Так, в основу угроз макроэкономического характера нами положены два факта – растущие экспортная ориентация китайской экономики и зависимость Китая от внешних поставок нефтепродукции.
Решение о необходимости перехода к экспортной ориентации экономики принято руководством Китайской Народной Республики в 1997 г., на XV съезда КПК, и было продиктовано необходимостью перехода от экстенсивных методов развития к интенсивным. Считалось, что стабильный рост внешнего спроса в сочетании с относительно дешевыми и квалифицированными трудовыми ресурсами КНР будут поддерживать устойчивый экономически рост страны, по направлению интенсивного и инновационного характера развития экономики.
Реализация данного решения в последующие годы сопровождалось настоящим внешнеторговым бумом в Китае. Так, за первое пятилетие XXI века удельный вес внешней торговли в ВВП Китая увеличился почти в два раза: с 42,2% в 2000 г. до величины более чем 70% в 2005 г.[2]. При этом рост внешней торговли происходил преимущественно за счет стран восточноазиатского региона, удельный вес которых во внешнеторговом обороте Китая составил в 2003 г. 50.8% по экспорту и 63.9% по импорту, и сопровождался ростом морской торговли.
|
Таблица 57
Динамика морской контейнерной торговли Китая
со странами Восточной и Южной Азии, 2003 и 2005 гг.
Таблица 58
Поставки нефти и нефтепродуктов в Китай по итогу 2005 г.
.
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Как пример последнего, отразим динамику контейнерной торговли Китая[3] со странами Восточной и Южной Азии – см. табл. 57.
Таким образом, наблюдаемая тенденция роста экономического благосостояния Китая достигается за счет внешнеэкономической составляющей развития, что предопределяет ведущую роль морской торговли.
Рассмотрим состояние поставок нефти и нефтепродуктов в Китай, опираясь на данные «Бритиш Петролеум» [4]. Так, при годовом потреблении нефти и нефтепродуктов в величине 327,3 млн. т. по итогу 2005 г., Китай импортирует 166.9 млн.т. или 51,0% от потребления. При этом танкерным флотом было доставлено 88.1% от совокупного импорта.
В итоге становиться очевидным, что позитивное экономическое развитие Китая в текущей и ближайшей перспективе предопределено безопасностью его судоходства, что ставит перед ВМС НОАК задачи по его защите.
Заметим, что угроза безопасности китайского торгового судоходства может быть реализована как в районах Мирового океана, так и в прибрежных морях Китая.
Так, угроза безопасности китайского торгового судоходства в районах Мирового океана будет наиболее эффективна в акваториях Индийского океана, учитывая текущую стратегическую зависимость КНР от поставок энергоресурсов из этого региона[5].
В современности реализацию данной угрозы может осуществить любая мало-мальски состоятельная в военно-морском отношении страна, или, что в духе времени, какая либо «террористическая организация», поскольку китайские ВМС не присутствуют в данном регионе на постоянной основе.
***
Для определения адекватности парирования ВМС НОАК внешних военно-силовых угроз, сопоставим с ним ВМС[6]государств АТР, используя данные, приведенные в Приложении 2.
В результате этого нетрудно убедиться, что в данных регионах не много военно-морских сил, сопоставимых с китайским ВМС, как по количеству, так и по качеству, за исключением - сил Тайваня, Республики Корея, Японии, США и России[7]. Общими чертами первых трех стран являются:
- их военно-географическое положение, «перекрывающее» свободный выход ВМС НОАК в океан[8], и
- наличие военно-политических соглашений с США у каждой из трех стран на предмет оказания помощи при агрессии со стороны третьих государств[9].
Произведем сопоставление указанных военно-морских сил с ВМС НОАК.
Так, Военно-морские силы Тайваня имеют следующие основные задачи[10]:
- недопущение господства ВМС противника в прибрежной зоне острова, оборона баз и портов, обеспечение совместно с национальными военно-воздушными силами ПВО страны,
- уничтожение морских группировок противника с целью срыва вторжения на остров,
- захват передовых островов в проливной зоне и содействие наземной группировке высадкой десантов, огневой поддержкой и другими действиями,
- возможное воздействие по территории континентального Китая ракетно-бомбовыми ударами.
|
Таблица 61
Количественное сопоставление военно-морских сил
КНР и Тайваня
.
|
Простое количественное сопоставление надводных и подводных сил этих стран, выполненное в таблице 61, свидетельствует о явном превосходстве ВМС НОАК. Боевой же потенциал морской авиации этих стран в принципе не сопоставим. Если Морская авиация ВМС НОАК является масштабным оперативным формированием, то авиация ВМС Тайваня ориентирована на патрульно-противолодочную службу в прибрежной и ближнеморской зонах острова, и представлена 32 самолетами БПА и 29 противолодочными вертолетами.
Вместе с тем, очевидно, что в операции непосредственно против Тайваня может быть задействована только часть сил и средств ВМС Китая (допускаем, что даже часть Восточного флота), что обусловлено необходимостью парирования потенциальных угроз со стороны группировок ВМС США и стран региона[11]. Это допущение позволяет говорить о сопоставимости боевого потенциала надводных сил сравниваемых флотов.
Особенностью потенциального ТВД сопоставляемых военно-морских сил является небольшое расстояние, разделяющее противостоящие группировки: ширина Тайваньского пролива в среднем составляет 160 км, что, по сути, является оперативной глубиной.
Данное предопределяет вовлечение в конфликт армейских и военно-воздушных сил противоборствующих сторон. Так, со стороны КНР в прилегающих районах расквартированы армейские группы Нанцзиньского военного округа, Нанцзиньского округа ВВС НОАК, создана высокая плотность противовоздушной обороны, а для поражения Острова размещены мобильные комплексы БРСД «DF-11» и «DF-15». Сухопутные силы Тайваня, несомненно, количественно уступают армейским группам континентального Китая. Однако островные ВВС обладают существенным ударным и противовоздушным потенциалом: 427 истребителей могут нести 1125 ракет «воздух-поверхность» и 1176 ракет «воздух-воздух», и вполне способны обеспечить локальное воздушное господство, и наносить удары на дальности до 1.0-1.5 тыс.км.
С другой стороны, указанная оперативная глубина так же предопределяет и взаимное огневое поражение территорий, как Острова, так и Материка. Для этого, по данным различных источников, КНР может использовать несколько сотен оперативно-тактических ракет «DF-11» и «DF-15», а Тайвань может использовать как потенциал своих ВВС, так и недавно принятые на вооружение[12] крылатые ракеты «Сюнфэн-2А» и «Сюнфэн-2Е» с глубиной удара до 300 (по другим данным до 500) км.
В совокупности изложенное выше делает успех какой-либо из сторон в прямом силовом решении «Тайваньской проблемы» не очевидным, а роль военно-морских сил обоих государств может быть определена как составная, в реализации комплексной, воздушно-наземной-морской операции.
***
В итоге и в целом, завершая сопоставление силовых потенциалов ВМС стран Восточной Азии, заключим, что Китай, обладая одними из сильнейших в регионе, военно-морскими силами, в состоянии парировать небольшие угрозы и оказывать силовое давление при решении территориальных споров, как это было, например, при японо-китайском газовом конфликте 2005 г.
При эскалации же боевых действий и, главным образом, реализации военно-политического фактора[13], современные военно-морские силы Китая самостоятельно навряд ли смогут обеспечить безопасность своего государства с морских направлений[14].
[1] Хотя на наш взгляд, одной из ведущих, по значимости последствий, угроз национальной безопасности КНР, является угроза социальной дестабилизации Китая, особенно в его экономически слаборазвитых регионах и местах компактного проживания национальных и религиозных меньшинств и как следствие этого - политический крах государства. Аналогичные выводы выражены: в мягкой форме - см. Кузык Б.Н., Титаренко М.Л. Китай – Россия 2050: стратегия соразвития… С.577., и в жесткой форме – см. Наварро П. Грядущие войны Китая. Поле битвы и цена победы. – М.: Вершина, 2007. – 272 с. Впрочем, угроза социальной нестабильности Китая – это не предмет нашего исследования….
[5] Впрочем, непосредственно морская блокада китайского импорта энергоресурсов – перспектива далеко не безальтернативная. Вполне реальной альтернативной этому может быть и «выдавливание из рынка» или недобросовестное поведение на фрахтовом рынке.
Как пример первого приведем то, что до начала конфликта в Персидском заливе 1991 г., существенную, если не ведущую роль в экономической жизни ближневосточного региона играла Япония. В связи с тем, что компании этой страны инвестировали средства в разработку нефтяных месторождений Кувейта и Саудовской Аравии, в Японию направлялась значительная часть добытых углеводородов. Ее доля в общем объеме продукции, импортируемой Кувейтом и Саудовской Аравией, в 1985 г. составляла соответственно 28.9 и 19%. После окончании вооруженного конфликта доля Японии в импорте Кувейта сократилась до 12.8%, а в импорте Саудовской Аравии страна потеряла 4.5%. Одновременно с эти происходило и усиление позиций США. Удельный вес этой страны в импорте нефтепродукции этого региона резко возрос - с 17% до 25-27% импорта Саудовской Аравии, и с 9 до 26.6% -Кувейта - см. Экономические причины военных конфликтов. Попов С. // ЗВО, 1-2001.
Как пример второго, отметим, что в 2003 г. грузооборот FOB составлял более 80% объема внешней торговли Китая, что свидетельствует как о зависимости национального развития от деятельности иностранных судоходных компаний, так и от конъюнктуры мирового фрахтового рынка – см. Влияние потенциала развития китайской экономики на логистику Востока и Запада. Джианминь Хо // Материалы конференции «Транспорт и логистика», Таллинн, Эстония, 03.12.2003. – см. http://www.eatu.ru/. Так же приведем тот факт, что в современности порядка 90% энергоресурсов перевезено иностранным тоннажем – см. главу 1 работы.
[12]См. РИА «Новости», публикация от 27.09.2004 г. Так же сообщалось, что Тайвань готовится к испытаниям крылатой ракеты собственного производства с дальностью действия порядка 1000 километров (см. www.for-ua.com, публикация от 31.06.2006 г.) и ведет разработку баллистических ракет большего радиуса действия - до 2 тыс. км (см. http://www.kommersant.ru/index-news.html?ext=news&id=88239) Еще в 2004 г. «…заместитель министра обороны Тайваня Цай Минсянь сказал, что ракеты для удара (по континенту – Ю.В.) есть. Вместе с тем он уклонился от конкретного обсуждения списка целей на территории материка…» - см. Публикация «ПИР-центра» № 22-2004 г. http://www.pircenter.org/data/publications/yki22-2004.html
[13] Прогнозировать перспективы практической реализации военно-политического фактора достаточно сложно.
Очевидно, что основой устойчивости этих политических соглашений является военно-силовое присутствие США. В исторической же перспективе вполне возможны такие ситуации, когда 12 американских АУГ будет не хватать «для разруливания» кризисных ситуаций в Мире. Такая перспектива вполне возможна, если США буду продолжать «внедрять свои демократические принципы с энтузиазмом Дж. Буша и К. Райс». В любом случае, такому развитию событий есть исторические примеры – недостаток наличных сил Королевского флота для одновременной защиты «всех уголков» Британской империи в начале Второй Мировой войны…
[14] Акцентируем на этом внимание. Рассмотренные выше, современные (на конец 2006 г.) Военно-морские силы Китая, являются недостаточными при современной военно-политической ситуации в регионе, как бы их количественно не наращивали. Изменение же региональной военно-политической ситуации может сделать флот избыточным для региона, с очевидными и печальными последствиями для него (пример – ВМФ СССР во второй половине 1980-х гг.), но никогда – достаточным. А для «номинирования» ВМС НОАК на флот мирового уровня, нужны как существенные геополитические изменения, сравнимые с трансформацией мироустройства XX века, так и адекватная этому экономическая позиция Китая. Впору Китаю инициировать региональную «Вашингтонскую» конференцию по ограничению морских вооружений»….
<< К оглавлению документа